Что предсказывают волны Кондратьева

Длинные волны в экономике были впервые обнаружены и исследованы советским ученым Н. Д. Кондратьевым в 1922-1928 гг. На статистическом материале по США и Великобритании он показал регулярность 50-60-летних флуктуаций цен и производства. Его работа была продолжена в «Циклах бизнеса» (1937) Й. Шумпетером, который дал открытым волнам имя Кондратьева и связал их с собственной теорией инновации. Эта теория утверждает, что в истории человечества существуют определенные периоды, характеризующиеся массовым появлением инноваций в относительно небольших географических ареалах.

Король умер! Да здравствует...

Много лет западный мир не испытывал интереса к длинным волнам Кондратьева (К-волнам). Но грянувший в начале 70-х годов мировой энергетический кризис и возникшая затем стагнация, когда экстенсивные затратные технологии стали пожирать сами себя, подстегнули интерес ученых к К-волнам. Как было впоследствии установлено, 1973 год обозначил окончание волны возвышения Соединенных Штатов и начало нового экономико-политического цикла, до сих пор еще не имеющего четко определенного лидера. Обобщающее мнение по длинным волнам, сформировавшееся уже в наше время, сводится к общей датировке минимум пяти последних К-волн (т.е. период около 300 лет) и имеет следующие особенности:

К-волны проявляются в первую очередь в производстве, а затем уже в ценах товаров; причем рост отраслевого производства и инфраструктурных инвестиций в мировую экономику (т.е. рост отдельных передовых отраслей) происходит быстрее, чем рост экономик отдельных государств.
К-волны являются результатом группирования основных инноваций, движущих технологические революции, которые создают передовые отрасли промышленности; основные инновации отвечают неудовлетворенным потребностям и рыночному спросу, они активизируют процессы роста.
К-волны есть международное явление, они более заметны по данным международного производства, чем отдельных государств; это процессы мировой экономики и передовых национальных экономик.

В общих чертах К-волны можно определить как процессы подъема и спада лидирующих отраслей или как изменения в структуре мировой экономики. Фундаментом этих изменений являются нововведения, причем не только изобретения новых способов производства и новых товаров, но и открытия новых рынков, источников сырья и форм деловой (или коммерческой) организации. Следовательно, в качестве инновации можно рассматривать не только изобретение паровоза или компьютера, но и открытие месторождения нефти или золота, нового торгового пути или создание принципиально новой формы организации дела. Эффект группирования является принципиальным признаком К-волны. Дело в том, что любая введенная в действие инновация порождает множественные эффекты. Она дает экономическое преимущество применившей ее стороне, создавая тем самым ресурсы для поиска и включения других инноваций. Кроме того, она вызывает и психологический эффект, достаточный для продолжения поиска преимуществ. Поэтому группирование нововведений происходит не только во времени, но и в географическом пространстве. Причем до определенного момента в пространстве может существовать несколько конкурентных инновационных зон – как внутри одной страны, так и в разных государствах.



Страна, сумевшая «оседлать» инновационную волну, почти автоматически (если ей военным путем не помешают другие государства) становится мировым экономическим лидером. В свою очередь, экономическое господство дает возможность государству влиять на мировую политику, рождая в конечном итоге сверхдержаву.

Политика на длинных волнах

Хотя точные характеристики длинных циклов в политике еще обсуждаются, само существование последовательности в мировом лидерстве стало практически неоспоримым. К примеру, считалось само собой разумеющимся, что Великобритания, общепризнанная в прошлом мировая держава, должна была стать также местом рождения первых промышленных К-волн, а США – последующих. Обe страны выделялись своими экономиками и политическим превосходством.

Согласно теории, каждый длинный цикл, выделяющий единственную сверхдержаву, имеет несколько фаз. Анализируя развитиe сверхдержавы, мы видим этапы постановки задач (т.е. формирования государственной или национальной идеи), построения коалиции (подбора союзников), макрорешения и исполнения (реализации идеи). Анализируя упадок, видим, что фазы сверхдержавы и мировой войны знаменуют высшие точки в лидерстве, которое деградирует через ступень анархии к распаду. Становление одной сверхдержавы совпадает с упадком предыдущей, причем разрывы во времени исчезают.

Общий цикл развития сверхдержавы становится семифазным. Это связано с положением этапа мировая война внутри цикла. Мировая война является неотъемлемым элементом теории длинных циклов, которая утверждает, что противоречия между старым политическим лидером, постепенно утрачивающим влияние, и новым претендентом на мировое экономическое господство в определенный момент приводят к переделу сфер влияния. Исходя из этой теории, нельзя предсказать мировую войну на 2026 год, но нужно понимать, что этот этап цикла в прошлом имел именно такую форму, хотя в будущем может быть и иным...

...Выражение экономики? Или...?

В способах рассмотрения К-волн в экономике и длинных циклов в политике имеются определенные сходства. Анализ К-волн строится в первую очередь вокруг лидирующих отраслей коммерции и индустрии в породивших их экономиках. Аналогично, анализ длинных циклов в политике сосредоточен не на нациях-государствах вообще, а лишь на странах, выполняющих роль мирового лидера или претендующих на нее. К-волны направляют внимание к группам основных нововведений внутреннего происхождения и к процессам, которые способствуют трансформации основных секторов мировой экономики. Длинные циклы объясняют рост каждой сверхдержавы как структуры, которая заключает в себе важную институциональную инновацию внутреннего происхождения. Если К-волна есть эволюционный процесс для мировой экономики, то длинный цикл представляет собой то же самое для мировой политической системы. Оба процесса являются нестабильными при переходе одного периода в другой. Марш экономических нововведений обозначился, по знаменитому выражению Йозефа Шумпетера, «плодотворными бурями разрушений», принесшими с собой упадок отдельных отраслей, безработицу и нищету на больших территориях. Длинные циклы мировой политики были отмечены периодами войн длиной в поколение. В ХХ веке сошлись кривые этих двух процессов. Смена британского господства на американское принесла Великую депрессию и две мировых войны.

Несомненно, что координация между К-волнами и длинными циклами существует. Правительство поглощает (на нужды государства) значительную часть валового национального продукта. Изменения в состоянии экономики непосредственно воздействуют на работу правительства. В свою очередь, экономика зависит от мира, порядка и безопасности, любые возмущения в политической сфере сильнейшим образом отдаются в экономике. Политическое устройство находится в обоюдной зависимости с экономикой, и отсутствие координации будет источником нестабильностей. К-волны и длинные циклы должны быть синхронизированы, так как они используют общие ресурсы и отвечают одним и тем же общим проблемам. Чем менее они согласованы, тем менее успешны. Новые промышленные секторы создают доходы, помогающие финансировать глобальные политические операции. Обновленная промышленность позволяет заявить свои права на лидерство. И наоборот – политические действия создают безопасные условия, внутри которых инновационные индустрии процветают и расширяются. Значит, может быть предложена гипотеза, что оба процесса имеют более широкую основу: поиск лучших форм мировой организации.

Длина К-волны принимается равной промежутку между 50 и 60-ю годами. Исследователи длинных циклов согласны с тем, что мировые державы сменяют друг друга с интервалом около 100-120 лет. Таким образом, каждый длинный цикл синхронизирован во времени с двумя К-волнами. В прошлом периоды резкой экономической экспансии как предшествовали, так и следовали за этапом мировая война длинного цикла. Долговременные последствия больших войн не способствуют росту мировой экономики. Войны стимулируют лишь военное производство. С другой стороны, они закладывают основы для периода послевоенной экспансии, поскольку война сама по себе есть цепь событий, которые применяют все возможности употребления нововведений, привнесенных в полное производство в период резкого подъема, предварявший масштабные боевые действия. Так, 1-я и 2-я Мировые войны подпитывались за счет железоделательной, сталелитейной, энергетической и химической промышленностей, введенных в строй в десятилетия, предваряющие 1914 год. Максимум К-волны всегда приходится на период, на десять лет опережающий начало мировой войны. Вообще говоря, усредненное время зарождения мировой войны в длинном цикле приходится на точку между окончанием одной К-волны и началом другой. Войны всегда были лишь средством получить военной силой то, на получение (или удержание) чего не осталось других средств, – мировое господство. Войны имеют различную продолжительность, от нескольких лет до десятилетий, – в зависимости от множества условий. Это дает основание думать, что мировая война, в отличие от К-волн и длинных циклов, не является системным признаком, эволюционирующим мировые политику и экономику.

Именно точка превращения одной К-волны в другую является критической для нового претендента на лидерство. Новые прогрессивные технологии уже созданы и освоены в масштабах национальной экономики, но еще не принесли своих плодов на мировой арене. В то же время военная и политическая мощь прежнего лидера, экономика которого уже не способна выдерживать конкуренцию за первое место, еще достаточна для того, чтобы сколотить коалицию и перехватить ускользающую экономическую инициативу военным путем.

Волна длиной в 52 года

Именно политическая воля дряхлеющей сверхдержавы определяет мотивы и условия последующей мировой войны. Этап мировая война получил в теории и другоe название – бюрократизация. Это название кажется нам более уместным по отношению к государству, в течение десятилетий почивающему на лаврах прежних побед и достижений.



Семифазность длинного цикла дает нам точную продолжительность цикла К-волны. Достаточно взять для объективности значительный историко-политический период времени. Наиболее уверенно выделяются датировки волн в отношении Западной Европы. Интервал, охватываемый этими волнами, равен 420 годам. Следовательно, средняя длина одной К-волны составляет почти 52 года.

Резюме:

На основании синтеза эмпирических данных мировой политэкономии, теории длинных волн в экономике, теории длинных политических циклов установлена точная продолжительность длинной экономической волны (волны Кондратьева, К-волны). Она составляет 51.55-51.68 года.
Установлено, что длинный политический цикл, проявляющий себя в периодической смене глобального политического лидера – мировой державы, является семифазным процессом.
Установлено, что продолжительность длинного политического цикла носит системный характер и действует даже при отсутствии у нас понимания физических механизмов ее реализации.
Иркутская история, или Четвертый Рим?
Список инновационных зон известен: по одну сторону Тихого океана это Силиконовая долина в Калифорнии (США), по другую – широкая дуга стран от Малайзии, Гонконга и Тайваня на юге до Южной Кореи и Японии на севере. Еще одним, хотя и менее очевидным, участником инновационной гонки является объединенная Германия (или объединенная Европа).

Учитывая, что распространение эволюционного импульса происходит в среднем с востока на запад, мы уже сейчас можем прогнозировать серьезное столкновение интересов США и Японии или США и Китая. По сравнению с этим столкновением сегодняшние торговые проблемы стран-лидеров покажутся детской игрой. По мнению разработчиков теории, К-волны, начавшиеся в Китае около 930 г. н.э. (с изобретения бумаги и финансов), за прошедшее тысячелетие обогнули земной шар с востока на запад и вернулись примерно к области своего возникновения (или подойдут к ней в недалеком будущем). Этот регион, возможно, имеет выделенное значение в истории западной цивилизации. Географически текущая К-волна захватывает и территорию России – по меньшей мере, от Иркутска до Дальнего Востока.

Иркутск находится примерно на одной долготе с Сингапуром, немного западнее Гонконга и Тайваня. Однако не ясно, каким образом происходит распространение инновационной волны от прежнего центра активности. Это плоская волна, идущая равномерно по всем широтам (и тогда пункты, находящиеся на одной долготе, при равной готовности к восприятию инновационного импульса, находятся в равных условиях)? Или же это волна кон- или полицентрическая (круговая), выделяющая лишь точки внутри определенных радиусов действия? Если верна вторая гипотеза, то эволюционная граница текущей К-волны может оказаться даже несколько западнее предела, определяемого долготой Сингапура.
Эволюция мировой экономической системы в глобальном масштабе представляет нам еще один аспект, затронутый авторами теории. Глобальный цикл, получаемый ими по достаточно редким эмпирическим данным, прекрасно описывается семеричным периодом – циклом из семи сменяющих друг друга сверхдержав. Знание этой закономерности позволяет нам продлить датировки длинных циклов со времен изобретения в Китае бумаги и финансов еще на 400 лет в прошлое, к эпохе усиления Византии во времена правления Юстиниана (527-565 г. н.э.), последовавшей за падением Римской Империи в 476 году (между падением Рима и началом правления Юстиниана прошло неполных 52 года!). Именно падение Рима, на наш взгляд, обозначило рубеж, разделяющий два глобальных цикла, по семь сверхдержав в каждом.

Продолжительность каждого такого цикла составляет 1518.6-1526.1 года. Таким образом, на период с 1995 г. по 2003 г. приходится окончание глобального цикла из семи сменяющих друг друга сверхдержав. Это верно, по крайней мере, для одной страны – той, которая в текущем цикле играет роль Рима.